Своя жизнь - Страница 17

– Ага, – радостно подтвердил я. – Под такую музыку очень хорошо что-нибудь крушить и уничтожать.

– Кто бы сомневался! – рассмеялась девушка.

***

Бортмеханик откинул в сторону люк, проверил фиксацию специального трапа, после чего вежливо пригласил пассажиров на выход. Заскучав за время полёта, я первым рванул к проёму, опередив снисходительно улыбнувшегося Фуюцки и недовольно нахмурившуюся Мисато. В глаза брызнуло лучами яркое июльское солнце, так что пришлось достать из кармана и водрузить на нос солцезащитные очки. Хорошо, что нас достаточно быстро накрыла исполинская тень транспортного дирижабля, который перегнали сюда загодя для перемещения Евы-01 на позицию. Глубоко вдохнул свежего и чистого воздуха с морским «привкусом», огляделся по сторонам…

Мда… Дела… Хоть я и знал, что Старый Токио полностью разрушен в двухтысячном году мощнейшим землетрясением и порождённым им гигантским цунами, но от увиденной картины я просто застыл на месте.

Насколько хватало глаз вокруг простиралась унылая серая равнина, чем-то напоминающая изломанные торосы Северного Ледовитого океана… Который теперь практически полностью очистился ото льдов, между прочим… Хм, но я сейчас совсем не об этом…

Ну, так вот, называть окружающий пейзаж равниной было, вообще-то, не совсем корректно. Скорее уж каменная пустыня, малопригодная для передвижения на любых видах транспорта, кроме авиации и Евангелионов. Куски бетона, обломки металлических конструкций, искорёженные и проржавевшие корпуса автомобилей – всё это покрывало землю сплошным слоем. Кое-где, будто обломанные зубы, торчали остовы практически полностью разрушенных высотных зданий.

Лишь только на территории закрытого военного аэродрома соблюдался относительный порядок. Местность была расчищена от обломков, возведены ангары, технические и жилые помещения… Хм, а вот для нашего Бе-5000 вряд ли найдут помещение достаточных размеров.

– Синдзи, не задерживай движения, – проворчала сзади меня Мисато.

– Так точно, – вполголоса ответил я и начал спускаться по длиннющему трапу.

Всей дружной компанией ступили на горячее бетонное покрытие причала. Всё-таки жаль, что наш экранолёт чисто физически не может просто приземлиться на обычный аэродром из-за своей запредельной массы. Хорошо хоть Старый Токио располагался на морском побережье, так что при постройке базы просто восстановили наиболее сохранившийся порт, приспособленный для приёма крупнотоннажников. Невдалеке, кстати, виднелись многочисленные корабли самого разного размера – от небольших катеров и буксиров до весьма крупных сухогрузов и военных судов типа эсминцев.

– Нда… Трудно поверить, что когда-то здесь был процветающий мегаполис… Кстати, почему нас не встречают? – проворчала Кацураги, отчаянно зевая.

– Не волнуйтесь, майор, – ответил Фуюцки, протирая лоб платком. – Вон, за нами уже едут.

Невдалеке действительно показалась пара грубоватых джипов белого цвета с гербом ООН на капотах. Кажется, это были «Лэнд Роверы»…

Вот и здорово, вот и хорошо, а то париться на солнцепёке мне сейчас совсем не улыбалось… Впрочем, не мне одному – Акаги постоянно дёргала воротник своего мундира, Майя имела откровенно замученный вид, держа в руках портфель с тяжёлым лэптопом. Да и вообще Ибуки довольно плохо перенесла полёт и всю дорогу до Токио-1 имела нежно-салатовый оттенок лица, в тон своей форме. Хотя перемещаться на экранолёте было на удивление комфортно – высота метров пятнадцать, внизу ровная гладь моря… А главное – никаких воздушных ям или болтанки, не полёт, а скорее прогулка на корабле – мне вот очень понравилось…

Джипы остановились перед нами, передняя дверца головного распахнулась. На бетон мягко спрыгнул крепкий светловолосый офицер в серо-чёрном городском камуфляже и в сером же берете. На плече военного красовалась эмблема войск ООН, а чуть ниже – британский «Юнион Джек» (прим. общепринятое название флага Великобритании).

Офицер коротко отсалютовал.

– Лейтенант Стэтхем, – представился ооновец. – Прошу следовать за мной – вас уже ожидают.

Без особых разговоров направились к транспорту. Майе, Аобе и Акаги досталась вторая машина, ну а мы трое в сопровождении лейтенанта пошли к головному джипу, причём Фуюцки явно нацелился усесться на свободное переднее сиденье. Блин, я же его хотел занять… А! Так я же не люблю теперь на этом месте ездить, точно! Ох, совсем что-то из памяти вылетело…

Мисато, идущая прямо передо мной и уже открывшая было дверцу джипа, бросила короткий взгляд через плечо и внезапно замерла, как вкопанная.

– Так. И они здесь… – процедила Кацураги сквозь зубы, прищуриваясь и смотря куда-то вдаль.

Я с любопытством проследил за взглядом командира, пытаясь определить источник её раздражения.

В нескольких сотнях метрах от нас на расположенной поблизости взлётно-посадочной полосе аэродрома Старого Токио среди прочих самолётов виднелся здоровенный тёмно-серый транспортник.

Киль покрашен в белый цвет и на нём виднеются три большие алые буквы – АСР. Не русский самолёт – это точно. Вроде бы американский – судя по четырём турбореактивным двигателям – или «Старлифтер», или «Гэлэкси»… Нет, пожалуй, всё же «Гэлэкси» – силуэт у него больно уж приметный. Особенно горб пилотской кабины… Носовая и хвостовые части откинуты, вокруг снуют десятки солдат в серой форме, осуществляющие разгрузку каких-то оружейных контейнеров. Чем-то, кстати, форма этих солдат напоминает пехотное фельдграу Вермахта, но на мундиры Бундесвера не похоже…